Фарадж Караев – композитор, чьё творчество формировалось и развивалось на стыке трёх культур – европейской, русской, азербайджанской и двух традиций – западной и восточной. Возможно, поэтому в его музыке трудно выделить некую преобладающую тенденцию, приверженность той или иной стилистике и технологии, непоколебимость авангардной, поставангардной или постмодернистской позиции, неукоснительность поступенного и постепенного творческого движения.
Рауф Фархадов

От Аристотеля до Лессинга, от Грамши и Адорно до Делеза и Левинаса философы спорили о том, самоценен ли каждый вид искусства или они все нуждаются друг в друге – ведь многие из них связывала общая пуповина. А уж в такие переломные эпохи, как барокко и авангард, романтизм и постмодерн, и спорить-то оказывалось не о чем. Музы сливались друг с другом так, что их можно было перепутать. А вот как и почему это происходило, мы можем понять на примере музыки. Это и проще, и интересней всего. Ведь на первый взгляд, музыка – это искусство о самом себе. Пожалуй, единственное. И поэтому все, что происходит в других искусствах, на ее фоне смотрится заметнее и выпуклее. Помочь во всем этом разобраться, поучаствовать в диспуте муз нам поможет цикл концертов и его ведущие Федор Софронов и Владимир Тарнопольский.

На протяжении всего ХХ века и сейчас авангард — то страшно модный, дорогой и прикольный, то «уже век как мертвый, бездуховный и академичный». Но он же — всегда безумно привлекательный, создающий событие... Художники-авангардисты становятся ньюсмейкерами нашего времени. В чем секрет? В симпатической — и заодно синтетической – природе авангарда, всегда плюсующей. Вот посмотрите. Мода на джаз? Авангард тут как тут. На рок? – пожалуйста! Фольклор и этника? – вот вам! И так все время. Пять плюсов – это пять "+", которые вы поставите для себя, если увлекаетесь историей авангарда и посетите пять концертов нашего цикла.

На протяжении всего ХХ века и сейчас авангард — то страшно модный, дорогой и прикольный, то «уже век как мертвый, бездуховный и академичный». Но он же — всегда безумно привлекательный, создающий событие... Художники-авангардисты становятся ньюсмейкерами нашего времени. В чем секрет? В симпатической — и заодно синтетической – природе авангарда, всегда плюсующей. Вот посмотрите. Мода на джаз? Авангард тут как тут. На рок? – пожалуйста! Фольклор и этника? – вот вам! И так все время. Пять плюсов – это пять "+", которые вы поставите для себя, если увлекаетесь историей авангарда и посетите пять концертов нашего цикла.

От Аристотеля до Лессинга, от Грамши и Адорно до Делеза и Левинаса философы спорили о том, самоценен ли каждый вид искусства или они все нуждаются друг в друге – ведь многие из них связывала общая пуповина. А уж в такие переломные эпохи, как барокко и авангард, романтизм и постмодерн, и спорить-то оказывалось не о чем. Музы сливались друг с другом так, что их можно было перепутать. А вот как и почему это происходило, мы можем понять на примере музыки. Это и проще, и интересней всего. Ведь на первый взгляд, музыка – это искусство о самом себе. Пожалуй, единственное. И поэтому все, что происходит в других искусствах, на ее фоне смотрится заметнее и выпуклее. Помочь во всем этом разобраться, поучаствовать в диспуте муз нам поможет цикл концертов и его ведущие Федор Софронов и Владимир Тарнопольский.

От Аристотеля до Лессинга, от Грамши и Адорно до Делеза и Левинаса философы спорили о том, самоценен ли каждый вид искусства или они все нуждаются друг в друге – ведь многие из них связывала общая пуповина. А уж в такие переломные эпохи, как барокко и авангард, романтизм и постмодерн, и спорить-то оказывалось не о чем. Музы сливались друг с другом так, что их можно было перепутать. А вот как и почему это происходило, мы можем понять на примере музыки. Это и проще, и интересней всего. Ведь на первый взгляд, музыка – это искусство о самом себе. Пожалуй, единственное. И поэтому все, что происходит в других искусствах, на ее фоне смотрится заметнее и выпуклее. Помочь во всем этом разобраться, поучаствовать в диспуте муз нам поможет цикл концертов и его ведущие Федор Софронов и Владимир Тарнопольский.